«Было ясно, что скоро придут немцы»: война в Северском районе глазами очевидца
1947 год. Павел Леуцкий на фото в центре.
В редакцию «Народной газеты» передали рукопись, которая 30 лет пролежала в домашнем архиве и публикуется впервые. Автор записок — ныне покойный житель Северской, уроженец станицы Убинской Павел Яковлевич Леуцкий 1928 года рождения. Его внук — Олег Ратников, разбирая бумаги деда, обнаружил тетрадку с воспоминаниями о Великой Отечественной войне. Предлагаем вниманию читателей фрагмент (стилистика сохранена по оригиналу):
…В воскресение 22-го июня 1941 года во второй половине дня в станице Убинской между колхозной конторой и кладовой состоялся митинг, посвящённый вероломному нападению фашистской Германии на СССР. Его открыл председатель сельсовета Коржуков М.Ф. Людей было много. Речь председателя и выступающих односельчан сводилась к тому, что каждый ушедший на фронт должен честно выполнить свой долг перед Родиной, а население с удвоенной силой трудиться на своих местах. Потом председатель объявил, что открыт список добровольцев для ухода на фронт, и призвал подходить и записываться. Сам он записал своего старшего сына Василия. Кстати, у него все три сына погибли на войне — Василий, Фёдор и Иван. Убинская дала фронту 250 человек, из которых я восстановил по памяти 227, остальных, новых жителей я не мог знать.
После Октябрьских праздников 1941 года в станице было новое руководство — председатель сельсовета Гнедаш Г.Д. и председатель колхоза Цыганков П.К. А чуть раньше начали прибывать раненные домой, и похоронки. Также на сельсовет пришла одна бумага об измене Родине жителем станицы. И их за время войны было не единицы.
К 7-му ноября 1941 года в Убинской на заборах появились антисоветские листовки с призывами: долой коммунистов, да здравствует Гитлер и тому подобное. Так что немецкая агитация дошла и до Убинской.
С 28 октября я, 13-летний подросток, начал работать в колхозе ездовым.
Зима 1941 года была суровой. От снега ломались крыши домов и сараев, от морозов трещали деревья. В станице хорошо было организовано дело по оказанию помощи, ведь многие семьи остались без дров и сена. Все наши инвалиды труда объединялись в группы и ходили по нуждающимся. О них хочу рассказать подробнее. Например, Карабак Василий, дед, в 70 лет он был на острие всех проблем, в зиму он носил в мешке по глубокому снегу дрова больным и многодетным семьям. Чегринец Михаил Ефремович – шесть сыновей, внука и внучку Веру он проводил на фронт и почти все они погибли. Ему было под 80, а он руководил садо-овощной и виноградной бригадой, участвовал во многих мероприятиях. Бабченко Петр Михайлович — инвалид труда. Гома Кузьма Трофимович — главный бухгалтер колхоза. Зрядний Герасим и другие…
Ранней весной 1942 года провожали в армию призывников 1924 года (первой половины) рождения. С большими трудностями мы провели весенние полевые работы. Везде висели лозунги: «Всё для Победы! Всё для фронта!»
В первой половине мая 1942 года в садах белым пламенем полыхали цветущие яблони, а склоны гор покрылись алыми маками. Мне пришлось на своей линейке возить в горы районное руководство — искать место для базы партизанского отряда. Вмести с ними был и председатель нашего колхоза Цыганков П.К. Это было руководство в то время уже сформированного в Северской истребительного батальона — Жежеря Иван, Воронов Я.Г. и Малыхин В.В., совсем молодые люди, аккуратно одетые, стройные и культурные. Говорили коротко и только о деле. Ни от кого из них я не слышал выкриков или разговора на повышенных тонах.
Оставив автомобиль в Убинской, мы впятером на выездной линейке уехали в горы к источникам «Боржоми». На небольшой поляне стояло единственное дерево, где мы и остановились. Это была дикая груша в белом цветении, в кроне которой жужжали пчёлы. Дальше мои спутники ушли пешком, а я выпряг лошадей, спутал им ноги, а сам уснул на месте. Вернулись они к полудню, уставшие. Немного перекусив, мы двинулись обратно…
На обратном пути в Убинскую мы свернули при въезде в станицу вправо и выехали на дорогу, ведущую к горе Собер-Оашх. Доехали быстро к горе и остановились у знакомого мне места возле большого родника с чистой холодной водой. С места нашей остановки хорошо просматривались вершины прилегающих гор… Только здесь увидел я, что мои спутники почувствовали себя свободно. Все они сняли ремни, вынули из планшета листок бумаги и прикрепили его на доске в стволе большого дерева. Сделав по несколько выстрелов из пистолетов, мы двинулись домой, время было вечернее, солнце быстро скрылось за горами, стало темнеть.
Ехали в Убинскую молча. Вдали был слышен гул самолётов. Временами гул нарастал, потом исчезал… С этого дня (в первых числах мая 1942 года) я стал доверенным человеком истребительного батальона станицы Северской. Мне довелось по ночам возить грузы из Северской в Убинскую, где их размещали в колхозных амбарах, и делалось это под большим секретом.
9 июля 1942 года мне исполнилось 14 лет, и я всё уже понимал, заменил своего отца, ушедшего на фронт 28 октября 1941 года, работал, как уже написал выше, ездовым в колхозе.
Весь июнь и июль 1942 года велась активная перевозка разных грузов в горы, к будущей партизанской базе, где размещался один домик лесника. К тому времени там была уже группа людей для приёма и хранения грузов. Я тогда в горы не ездил, но знал, что в той группе был Худына Г.А. и что группа не превышала 10 человек…
С каждым днём обстановка в районе усложнялась. Это видно было по тому, что в воздухе стали появляться немецкие самолёты. А в скором времени Северская была подвержена бомбёжке. В середине июля 1942 года бомбы сбросили на станицу Убинскую. Разрывы наблюдались в р-не лесопильного завода, артели «Энергия». Появились первые убитые, погибли дети — Миша Куличковский, 8 лет, и мальчик 7 лет Володя Бордюга. Жители Убинской и Азовской начали рыть укрытия в своих огородах, а самолёты всё чаще стали появляться в воздухе. Было ясно, что скоро придут немцы…
Из северных районов края и Ростовской области шли обозы и направлялись в горы. Стали появляться немецкие листовки, особенно много их было сброшено в горных станицах.
Районное руководство готовилось к эвакуации в горы с 10 августа. Были сняты замки со всех магазинов, складов, людям отдавалось всё, чтобы не досталось немцам. Не знаю, спал ли кто из руководства в эти последние пять дней, всё было приведено в быстрое движение…
Партизанский отряд «Мститель», базировался в горах за станицей Убинской.
11-го августа 1942 года немцы захватили Краснодар, а с 12-го по 16-е — немецкие самолёты подвергли наш район очередной бомбёжке. Все эти четыре дня в воздухе на малой высоте после сбрасывания бомб самолёты обстреливали из пулемётов не только скопления людей, но и небольшие стада скота, угоняемые в горы.
В станице Убинской оказалось множество людей из других районов, были семьи из больших городов и даже из Ленинграда. Все они не хотели оставаться на занятой врагом территории. Наше руководство придавало большое значение этим людям, предоставляя им пустующие колхозные дома, а некоторых размещали среди жителей станицы. Но среди них были и другие, которые служили немцам. Под видом эвакуированных они уходили в горы, выдавали себя за партизан из других отрядов или отбившимися от своих частей нашей армии. Здесь надо отметить, что документов при себе ни у кого не было, даже у партизан. Разобраться, кто есть кто, было не легко.
С 1-го июля по 15-е августа я вывез из Северской боле 50 подвод разного груза в станицу Убинскую. Это было нелёгкое дело, и взрослый человек вряд ли с этим бы справился.
15-го августа я приехал в Северскую и до самой темноты мотался по станице. Много было пожаров, горели склады на вокзале и другие объекты. В воздухе на малой высоте кружили немецкие самолёты. Гул с каждым часом увеличивался. Чувствовалось, что вот сейчас наша армия будет отходить через станицу, а за ней придут немецкие войска. Но до самого вечера наших войск я так и не увидел, а только отдельных солдат и группы по 2-3 человека…
Карта-схема линии фронта в 1942 году, составленная Павлом Яковлевичем Леуцким.
Добавить комментарий
Добавлять комментарии могут только зарегистрированные и авторизованные пользователи. Комментарий появится после проверки администратором сайта.
